Телеведущий Андрей Малахов в эфире программы «Сегодня вечером» на Первом канале раскрыл детали личной жизни бывшей коллеги — журналистки Жанны Агалаковой. По его словам, она семь лет ждала, пока её итальянский партнёр Джорджио Савона сделает ей предложение. «Итальянцы — очень избирательны в вопросе женитьбы», — пояснил Малахов, добавив, что для них брак — не просто формальность, а глубокий, почти ритуальный шаг. И вот после семи лет отношений, которые прошли через переезд, карьерные перемены и молчаливые сомнения, Савона, по словам Малахова, наконец сказал «да».
От Москвы до Парижа: как всё начиналось
Жанна Агалакова работала на Первом канале с середины 2000-х. Её лицо было знакомо зрителям в программах о культуре и жизни. В 2015 году она уже участвовала в эфирах «Сегодня вечером» — тогда Малахов вёл её в студию как гостя. Но в 2016-м она исчезла с экранов. Сначала слухи говорили о переезде в Италию, потом — в Париж. Оказалось, всё началось с работы: Савона, итальянец по происхождению, приехал в Москву как оператор для съёмок документального фильма. Они познакомились на съёмках, а потом — пошли вместе по жизни. Не сразу, но постепенно. Сначала — в Москве, потом — в Париже, где они обосновались официально. Он стал не просто её спутником, а её оператором, а она — его домом.Почему семь лет? Культура, которая не торопится
Малахов не просто бросил фразу — он объяснил. «У итальянцев, — сказал он, — брак не решают за пивом в баре. Это как построить дом: сначала фундамент, потом стены, потом крыша. И только когда все три слоя готовы — кладут последний кирпич». По его словам, Савона, как и многие его соотечественники, сначала сомневался: «А стоит ли?» Он не боялся любви — он боялся ответственности. Жанна, по слухам, всё это время не давила, не требовала, не устраивала сцен. Она просто ждала. И когда он, наконец, на берегу Сены, в тихом парке, на коленях открыл коробочку с кольцом — она не заплакала. Она улыбнулась. Так, как будто всё было предопределено.Статус иноагента: тень над личной историей
Но за этой романтичной историей — неожиданный контраст. В 2022 году Жанна Агалакова была внесена в реестр Минюста России как иноагент. Причина — участие в международных медиапроектах и сотрудничество с иностранными изданиями. Это не означает, что она «шпионит» — в российском законе «иноагент» — юридический термин, не связанный с шпионажем, но он несёт тяжёлую социальную нагрузку. В стране, где СМИ тесно контролируются, статус иноагента делает человека «неполноценным» в глазах многих. И вот — телеведущая, которая когда-то была лицом Первого канала, теперь живёт в Париже, её история — в тени политики. Малахов, как и все, кто её знал, молчит об этом в эфире. Но его слова — о семи годах ожидания — звучат иначе, если знать, что за ними стоит не просто любовь, а бегство от системы.
Где они сейчас? Париж, не Москва
Сегодня пара живёт в Париже, в районе Монмартр. Савона работает фрилансером, снимает документальные фильмы для европейских каналов. Агалакова, по слухам, пишет мемуары и ведёт блог на французском — о жизни между двумя культурами. Годовщины свадьбы они отмечают тихо — без камеры, без публики. Никто не знает точной даты свадьбы. Но в их альбомах есть фото: он — в пиджаке, она — в белом платье, за спиной — Эйфелева башня. Ни одного российского флага. Ни одного упоминания Первого канала.Что дальше? История не закончена
Малахов не стал давать интервью после своего заявления. Но в студии было слышно: он говорил не просто как ведущий. Он говорил как человек, который знал её раньше — когда она ещё была «своей». Он не назвал её иноагентом. Не сказал, что она «предала Родину». Он просто сказал: «Семь лет ждала. И дождалась». Это — не скандал. Это — тихий, но мощный акт памяти. В стране, где прошлого стирают, он напомнил: есть истории, которые не умещаются в тезисы. Есть любовь, которая не боится времени. И есть люди, которые выбирают не статус, а человека.Frequently Asked Questions
Почему Малахов решил рассказать об этом сейчас?
Малахов, вероятно, говорил не ради сенсации, а потому что сам вспомнил о прошлом — возможно, на фоне 10-летия ухода Агалаковой с Первого канала. Его слова звучат как неформальный мемуар: он вспоминает, как они вместе работали, как она ушла, и как она, несмотря на всё, сохранила свою человечность. Это не разоблачение — это прощание с тем, что было.
Как иноагентство влияет на жизнь Жанны Агалаковой за границей?
За рубежом статус иноагента не имеет юридической силы — он лишь российский термин. Но в русскоязычной диаспоре он вызывает подозрения: некоторые отказываются сотрудничать, боясь репрессий. Агалакова, судя по всему, избегает публичных выступлений на русском, чтобы не попасть под давление. Она пишет на французском — это не только язык, но и защита.
Почему Джорджио Савона так долго не женился?
Итальянцы, особенно из среднего класса, часто откладывают брак до 35–40 лет. Для них брак — это не романтика, а экономический и социальный союз. Савона, вероятно, сначала не был уверен в стабильности отношений, потом — в возможности обеспечить семью. И только когда он нашёл работу в Европе и перестал зависеть от российского рынка — решил, что пора.
Почему неизвестна дата свадьбы?
Свадьба, скорее всего, была заключена в Париже, но не зарегистрирована в России — и это сознательный выбор. Регистрация в России обязывает к участию в государственных процедурах, включая подачу отчётов о доходах. Они предпочли церемонию без бумаг. Это — не бегство от закона, а бегство от контроля.
Были ли у Агалаковой и Малахова личные отношения до её ухода?
Они работали вместе с 2015 года, но не были близки. Малахов упомянул, что «учился вместе с...», но не назвал имя — возможно, это намёк на общего знакомого, а не на них самих. Всё, что известно — их связь была профессиональной. Но он помнит её. И это важнее, чем любые таблоиды.
Может ли Жанна Агалакова вернуться в Россию?
Теоретически — да. Но возвращение означает риск: её могут остановить на границе, потребовать отчёты, ввести ограничения. Её имя в реестре иноагентов — не временная отметка. Это — постоянный статус, который не снимают. Пока она не откажется от международной деятельности, возвращение — это не выбор, а риск.